В период 1920—1930-х гг. приусадебные хозяйства оставались характерными для городской среды, однако с наплывом населения на усадьбах строились дополнительные дома, из-за которых уплотнялась застройка, и вытеснялись огороды. Почти не было огородов в беднейших частях города, таких как Малая Нахаловка, в местах, которые застраивались многоквартирными бараками. Не занимались огородничеством и представители отдельных «прибыльных» профессий, к примеру, железнодорожники.
В начале 30-х гг. одним из путей решения продовольственных проблем городские власти Новосибирска видели развитие «коллективного огородничества», которое стало распространенным видом сельскохозяйственной деятельности горожан. В эти годы создавались огородные товарищества (кооперативы), где распределялись участки для выращивания овощей и картофеля; отводились для этих же целей загородные земли. Воспоминания старожилов пестрят сюжетами об огородах.
Старожил Георгий Крылов пишет: «Он (город) был преимущественно деревянным, возле каждого дома — приусадебные участки, заборчики, калиточки, в глубине дворов — сараи и стайки, в которых мычала, блеяла, хрюкала, кукарекала всякая живность. Подсобных хозяйств не было только на Красном проспекте. Хотя и там частных домишек было достаточно...». Новосибирец Алексей Тростнецкий вспоминал: «При каждом доме — огород, все держали скотину: коров, кабанчиков, птицу». (Описан район Железнодорожной Нахаловки 30-х гг.)
Таков был современный центр города. Что же говорить об окраинах?! Иван Сушков вспоминал: «Вот стоит огромная, в четыре этажа деревянная мельница Вертковская... А рядом — большой пруд. В нем плещутся гуси и утки. Приволье им тут!.. Был еще Китай-город. Находился он в устье реки Тулы. Обитали здесь китайцы, которые возделывали овощные плантации на плодородных пойменных землях. Они гнули спины от зари до зари, причем работали в поле в основном мужчины. Но и урожаи у них были — что-то потрясающее!» Нелишне отметить, что огороды в местах, где прежде размещались села и деревни, по сей день используются их владельцами с теми же целями, что и в далекие довоенные годы.
Небывалый тупик в жилищном вопросе
1920-е гг. горожане Новониколаевска-Новосибирска жили в частных, коммунальных (государственных и муниципализированных) и кооперативных домах. Временное жилье: квартиру, комнату или угол обыватель мог снять за плату у частного владельца. Кроме того, временно можно было поселиться в коммунальной гостинице или на частном постоялом дворе (в годы нэпа).
Жилищный фонд города в период разрухи был недостаточным для полноценной реализации потребностей горожан. В период гражданской войны строительство на городской территории практически прекратилось. Многие люди, лишившиеся крова в результате разразившейся в стране гуманитарной катастрофы, ютились в землянках, сараях, вагонах и в прочих, не пригодных по санитарным нормам жилищах. Однако в силу особенностей своего географического положения, административного и экономического значения, Новониколаевск быстро увеличивался по демографическим показателям, и уже в начале 20-х гг. стала заметна тенденция роста числа частных жилых строений.
Горожане брали в аренду земельные участки в селитебной городской черте и в зависимости от своих материальных возможностей строили избы, бараки или землянки. В начале 20-х гг. советская власть принялась за муниципализацию крупных домов с целью устройства в них общежитий. Домовладения «капиталистов» экспроприировались государством и передавались горсовету, который уже по своему усмотрению заселял эти дома пролетариями и служащими различных государственных учреждений. Однако уже в начале 20-х гг. коммунальщики отмечали, что муниципализация «буржуазных владений» не дала ожидаемых результатов — лучшие дома отходили военным штабам, лазаретам, воинским частям и советским учреждениям. Лишь во вторую очередь в бывших домах буржуазии давали жилье нуждавшимся бедным горожанам. Система вселения при этом не была отлажена: чрезвычайные жилищные комиссии, создававшиеся горсоветом, «вселяли и выселяли без конца, жилец чувствовал себя перелетной птицей». Показательно, что число муниципализированных жилых домов в Новосибирске было незначительным по сравнению с другими сибирскими городами, составляя только 4,4 % всех жилых домов.
В начале 20-х гг. государство в большей степени занимали вопросы реконструкции промышленности и аграрной сферы экономики, нежели проблемы восстановления и развития коммунального и жилищного хозяйства, поэтому в «Сибирском Чикаго», который рос феноменально быстрыми темпами, жилищный кризис ощущался очень остро. И это притом, что десятилетний период с 1920 по конец 1929 г. в Новониколаевске-Новосибирске добавилось 295 тыс. кв. м новой жилой площади (преимущественно частной). Получалось, за десятилетний период жилая площадь в Новониколаевске выросла в 2 раза, а численность населения увеличилась в 2,1 раза. Однако эта видимая гармоничность пропорции между ростом численности населения и ростом жилой площади вовсе не свидетельствовала о достаточной обеспеченности горожан жильем. При более пристальном взгляде становятся очевидными проблемы, которыми сопровождалось обеспечение новониколаевцев крышей над головой.
В 1925 г. в Новониколаевске возникли государственные строительные организации, жилищно-арендные и жилищно-строительные кооперативные товарищества (ЖАКТы и ЖСКТы), деятельность которых была направлена на расширение жилищного фонда и обеспечение нуждавшегося городского населения жильем. Но жилищная кооперация не получила широкого распространения в Новониколаевске-Новосибирске 1920-х гг. В 1926 г. в городе существовало 26 жилищно-арендных кооперативов, в которых состоял 901 человек; при статистическом подсчете выяснялось, что в кооперативных домах арендует жилье только 2,1 % городского населения. Эта цифра снизилась к 1929 г. до 1,3 %. Население Новосибирска быстро возрастало, чего не скажешь о темпах развития жилищной кооперации. Кооперативное жилье было доступно далеко не всем социальным группам горожан. Лишь те, кто обладал гражданскими правами, могли рассчитывать на кооперативное жилье, поэтому небольшие, тесные кооперативные домики заселяли рабочие и служащие, участие которых в кооперации было преобладающим.
Новониколаевские служащие, судя по питанию, одежде и условиям проживания, находились в более выгодном положении, чем рабочие, повседневная жизнь которых была тяжелее и скромнее. Жилищная кооперация не являлась популярной еще и по причине ее относительной дороговизны в сравнении с частным строительством. Частное жилищное строительство предполагало, в отличие от кооперативного, полную и быструю реализацию вложенного капитала; кроме того, горожане выбирали частное строительство и на том основании, что частный дом можно построить по своему вкусу — сказывалась привычка к «индивидуальному быту».
Кроме того, строительством жилых домов занимался городской совет и некоторые государственные учреждения. Распределял жилье в таких домах преимущественно гор- комхоз — служба городского коммунального хозяйства. Доля таких домов в Новосибирске была небольшой.
Город быстро рос по демографическим показателям, а строительная база в Новониколаевске оставалась крайне неразвитой. Поэтому с 1922 по 1929 г. жилая площадь в городе увеличилась приблизительно в 2 раза. В начале 1920-х гг. газеты постоянно писали о том, что жилищный вопрос обостряется буквально с каждым днем. Жилищный фонд города оставался скудным еще с дореволюционных времен. Многим новониколаевцам, особенно недавно приехавшим в город (а таковых с каждый днем становилось все больше), негде было жить. Государство не располагало достаточными средствами, чтобы быстро обеспечить горожан качественным жильем. В 1924 г. домовладения оставались преимущественно частновладельческими. Частных квартир в городе насчитывалось 8427, и проживало в них огромное количество жильцов — 75275 человек. Простой арифметический подсчет показывает, что на одно домовладение приходилось 9 человек. Частное жилье в те годы — это, как правило, небольшой и неблагоустроенный домик, избушка. Многие горожане жили в тесноте. Домовладений, принадлежавших государственным учреждениям, было в Новониколаевске всего 473 и проживало в них только 11 633 человека, то есть 24-25 обитателей на одно домовладение. Слишком многие в Новониколаевске претендовали на государственное жилье, поэтому и «плотность населения» в таких домах была крайне высокой. Меньше всего обывателей жило в муниципализированных домовладениях — по данным 1924 г., 9316 человек на 587 домовладений, то есть 15-16 человек на один дом. Домовладения, чаще государственные и муниципальные, нежели частные, делились на квартиры. Получалось, что в одной квартире в среднем обитало от 6 до 10 человек. Подавляющее большинство квартир являлись однокомнатными (72,5 %). Даже 6 человек на одну комнату, очевидно, много. Однако у горожан не было выбора. В таких квартирах обычно имелась кухня, но в 3,79 % случаев квартира состояла только из жилой комнаты. Сегодня проживание десяти человек в одной неблагоустроенной комнате кажется немыслимым. Но для тех лет подобная ситуация была более привычной и даже сносной по сравнению с перспективой вообще остаться без крова.
Пресса постоянно извещала об усугублении квартирного кризиса. Осенью 1923 г. из-за отсутствия свободного жилья вышел конфуз: не нашлось временного пристанища для гастролировавших столичных артистов, которых заранее приглашали в Новониколаевск. Ежедневная новониколаевская газета «Трудовой путь» предупреждала в 1922 г. нуждавшихся в жилье горожан о том, что жилищный отдел Горкомхоза, который утопает в заявлениях и требованиях на квартиры, комнаты и углы, совершенно не имеет таковых в распоряжении. Когда кому-либо удавалось снять комнату, жильцы держались за нее, даже если жилье было плохим, или не складывались отношения с соседями. «Куда пойдешь в нашем городе?» — задавала со страниц газеты риторический вопрос квартирантка, сильно конфликтовавшая с соседями. Между тем, в Ново- николаевске на съемных квартирах за плату проживала треть населения. Зачастую неугодных квартирантов было очень трудно выселить. Случалось, что квартиранты заявляли, будто «хозяева» требуют с них завышенную плату, что «нетрудовые элементы» вообще не нуждаются в плате за предоставляемое бедным рабочим жилье. Все заканчивалось скандалами, а нередко и рукоприкладством. Получить жилье было трудно, поэтому обыватели искали обходные пути: заводили полезные знакомства или старались дать взятку за ордер на комнату, скажем, распределявшему жилье сотруднику Губсоюза.
